Название: Помни, что наивысший позор - предпочесть бесчестие смерти.
Ник автора: Lompavia
Ник беты: такой пока нетЪ...
Жанр: Angst, BDSM, Drama и, пожалуй, Darkfic.
Рейтинг: RG-13
Предупреждения: нууу... Во-первых, это всего лишь второй по счету фанф. Во-второых, если вам что-то не понравится, то, пожалуйста, грамотно обоснуйте свою критику. И в-третьих, так как стоит рейтинг RG-13, детям младше 13-ти лет не советую читать. Ну что ж, начнем-с...
…Тьма… Холод… Пустота…
Здесь время цинично отключило свой счетчик, оставляя мучительно гадать, сколько времени прошло с того момента, как Они окружили его…
Кто же я? Как здесь оказался? И почему повсюду я слышу эти голоса и стоны? Я не понимаю... Я слепо блуждаю в этой пустоте, шаг за шагом уносясь куда-то... Под ногами бездонные пропасти, но я не умираю, повсюду голоса, но я никого не вижу…
Где же я? Где она?…
В комнате Мошкина возвышался большой…огромный…КОЛОССАЛЬНЫЙ сугроб.
Кто-то громко…очень громко…ОГЛУШИТЕЛЬНО кричал внутри него, безуспешно пытаясь воззвать к совести эту неприличного размера гору снега. Рядом с пунцовеющими ушами растерянно озирался сам хозяин комнаты. Наконец, он заставил успокоиться свои дрожащие руки и одним движением заставил испариться сугроб. В образовавшемся густом тумане что-то задвигалось. Что-то очень злобное и устрашающее. В этот момент Мошкин уже мысленно составил завещание с тридцатью семью пунктами, в одном из которых его старая зубная щетка в случае его быстрой и мучительной смерти должна была перейти в пользование к нечистоплотному Депресняку.
- Мофкин, фёрт тепфя пофтери... – прошипела промокшая до последней нитки Ната, выплевывая изо рта забившийся снег. – Я сказала только, что хотела бы отправиться в Альпы на горнолыжный курорт, а не быть погребенной заживо под тоннами снега!
Душа Мошкина уже давненько упаковала свои чемоданы, захватив с собой в придачу язык, и отправилась в продолжительную экскурсию по телу, конечным пунктом которой являлись пятки...
- Значит так, мой милый Евгеша, - с нехорошим прищуром сказала Ната. – Когда закончится дождь, мы с тобой прошвырнемся по бутикам, заглянем ненадолго к моим подружкам и маман, потом... Тебе неинтересно? Интересно? Тогда готовь тележки с грузовиком, скоро пойдем.
Евгеша, понурно опустив голову, поплелся к чулану на первом этаже резиденции мрака. В приемной никого не было, кроме Дафны, задумчиво сидящей на подоконнике. Она прислонилась лбом к холодному стеклу, по которому с наружной стороны хлестал ливень, отбарабанивающий по крыше заунывную мелодию. Даф очень хотелось сейчас сыграть на флейте что-нибудь печальное и задумчивое. Но рядом с ней ее уже не было, и пальцы лишь поочередно закрывали дырочки воображаемого инструмента.
Ожидание... Нет ничего мучительнее него, особенно когда решается твоя судьба. Месяц назад Даф отправила просьбу к Свету, чтобы он поручился за неё. Надежды на то, что они согласятся, было очень мало, но все же одна крупица все еще теплилась в ее душе. И именно эта кроха сейчас ожесточенно разрывала сердце девушки. Уже самой обычной девушки...
Вдруг в грозовом небе сверкнула молния. И яркий золотистый луч пронзил своим острием асфальт рядом с домами напротив Дмитровки, 13. Дафна мгновенно сорвалась с подоконника и ринулась к выходу. Миновав металлические леса, окутывающие паутиной резиденцию мрака, девушка выбежала на тротуар. Лихорадочно рыща взглядом по улице, она остановилась подле узкого тупика между двумя многоэтажками. Пройдя до самой кирпичной стенки, Дафна нетерпеливо крикнула:
- Где ты, Посланник?!
- Я здесь, беглый страж света Дафна, - ответили ей сзади.
Обернувшись, Даф увидела перед собой златокрылого, которому было никак не меньше пятидесяти тысяч лет. Его большие крылья сияли безупречной белизной. В его руке был толстый свиток, который Посланник держал с еле заметным пренебрежением.
- Точнее, бывший страж света, - поправился он.
Даф бессильно скрипнула зубами. В ее душе все сильнее нарастала тревога. Златокрылый тем временем развернул свиток и начал его зачитывать.
- Беглый страж света Дафна, по отправленной вами просьбой, где вы глубоко раскаиваетесь в ваших деяниях и уверяете о своем секретном задании, якобы данном вам Главным стражем Троилом, Свет созвал Высший Совет, который обсудил вашу просьбу. В итоге Совет постановил: в просьбе отказано.
Посланник сухо поклонился и, расправив свои белоснежные крылья, взлетел ввысь, постепенно исчезая под серой пеленой дождя.
Дафну словно оглушило ударом. Сильным и несправедливым ударом, которым ей влепили по лицу и посыпали соли на кровоточащие раны. Ее руки лихорадочно задрожали, ноги подкосились, и Дафна неуклюже шлепнулась в мутную лужу собственных надежд. Слезы текли и текли бурной рекой, сливаясь вместе с дождем в одно жалкое и беспомощное существо.
Но почему? Почему Свет так жесток? Так холоден к ней, как хозяин сбежавшего из дома щенка, вернувшегося обратно, жалобно скребя в дверь. Дафна прислонилась спиной к кирпичной стенке тупика. Она чувствовала, что ангина или еще какая-нибудь болезнь уже забралась к ней внутрь и начинает проявлять себя.
Но Даф было настолько паршиво, что уже никто и ничто не смогло бы вернуть ее к нормальной жизни. К жизни, где сияет свет, и юные светлые стражи учатся летать на своих крыльях. Белых-белых крыльях...
* * *
В Приюте Валькирии было как всегда тепло и уютно. Ирка, поджав под себя ноги, устроилась в старом поскрипывающем кресле, укутавшись одеялом. В руках у нее лежал барахливший зудильник, явно разменявший третий десяток лет. Где Антигон откопал такой антиквариат, Ирка даже затруднялась представить. В последнее время этот любитель прокисшего варенья воображал из себя отважного кладоискателя, который в качестве мест раскопок использовал городские свалки и канализации. Однажды грязный и чрезвычайно довольный кикимор, от которого попахивало лабиринтами подземных коммуникаций, притащил в Приют какого-то бесенка, за считанные минуты устроившего в доме из безупречного порядка гоночную трассу для африканских слонов. После этого происшествия Антигон единолично вылизывал языком весь пол. Причем, с явным удовольствием...
На треснутом экране зудильника маячила суетливый силуэт Грызианы Припятской. Она, по-видимому (зудильник с перебоями передавал звук), в очередной раз кричала на режиссера, осыпая его проклятиями и запуками. Пока тот героически уворачивался от ведущей, в студия ввалился полуразложившийся мертвяк в ободранной балахоне британского покроя. Он, пошатываясь и гремя костями, дошел до кресла и облегченно плюхнулся в него. Наконец, Грызиана заметила мертвяка и, повернувшись лицом к камере, принялась тараторить:
– Итак, дорогие мои продрыглики, встречайте нашего сегодняшнего гостя – знаменитого в свое время предсказателя Стефана Болнерсона. Он за несколько тысяч лет предсказал Большой Пожар 1666 года в Лондоне и по слухам, вместе с альбигойцами охранял знаменитый Святой Грааль в далеком замке Монсегюр... Что ж, Стефан, поведай нашим зрителям о предстоящих событиях в мире магов.
Мертвяк с противным хрустом поставил челюсть на место и, поправив несуществующие очки около пустых глазниц, прохрипел:
– Сейчас наступает очень тр-р-рудный... кхе-кхым... период для вас, живых. Магов и стражей, лопухоидов и остальных существ... – Стефан замолчал, громко прочищая легкие от земли. – Всё сейчас зависит от одного живого, мальчика, что представляет собой... гкх... интересы Мрака.
Ирка, прежде слушавшая зудильник в пол-уха, внимательно вперилась взглядом в мертвяка, которого с такой же жадностью, как и она, пожирала глазами Грызиана. Тем временем, Стефан продолжил:
– Он исполнит великое пророчество, предсказанное, к сожалению, не мной. Я знаю только, что этот мальчик должен предать и быть преданным тем, от кого этого никто не ожидает. Это и будет последним, что решит судьбу всего магического мира...
Грызиана уже открыла рот для следующего вопроса, но тут экран зудильника предательски подернулся туманом и погас. Ирка потрясла его и, убедившись, что он окончательно сдох, выкинула в окно. Внизу раздался чей-то приглушенный возглас пополам с неразборчивыми ругательствами кикимора.
Ирка поднялась с кресла, накинув на себя как плащ одеяло, и подошла к окну. Глядя на вечерние огни Москвы, которые выступали над верхушками деревьев Лосиного острова, она сказала самой себе:
– Во всяком случае, Мефодий уже предал. Предал меня...
Ирка закрыла скрипящие ставни Приюта Валькирии и отправилась на кухню.
* * *
Мефодий терпел. Терпел уже второй час, прохлаждаясь на балконе квартиры Зозо. Он всего лишь пришел ее навестить, а в итоге приходиться стоять здесь, любуясь вечерней Москвой.
Зозо столько обрадовалась приходу сына, сколько и расстроилась. Сегодня у нее был гость (растолстевший от безделья директор автозаправки «Аврора»), на которого она потратила уйму времени и обаяния. К тому же Зозо легко удалось убедить его в том, что не была еще ни разу замужем. Эта козырная карта тут же улетела в биту при появлении на любовном фронте Мефа. Но тот сразу же догадался по глазам матери и, чтобы хоть немного поддержать ее в очередном бессмысленном романе, принял на себя роль соседского мальчугана, который часто заходит погостить. Такое Мефодию приходилось делать не раз, но чаще всего он просто уходил прошвырнуться по городу. И сейчас Меф мог бы сразу уйти, но то, что он давно не был с матерью, удерживала его у Зозо. Оставив ворковать «сладкую парочку», Мефодий ушел на балкон. От нечего делать он начал гонять отражения уличных фонарей по лужам, увлеченно наблюдая, как лопухоиды удивленно останавливаются поглазеть на это зрелище.
Внезапно в груди что-то больно кольнуло. Меф перестал гонять отражения и прислушался к тишине, заглушившей рев машин и карканье ворон. Мефодий различил чей-то тихий шепот, просящий его о помощи. Подключив истинное зрение, он просмотрел Дмитровку и ее окрестности и слегка пошатнулся. Но времени удивляться не было. Меф, сосредоточившись на месте, которое только что увидел, телепортировал с балкона.
В это время Зозо открыла балконную дверь. «Странно... Недавно он был еще здесь», - подумала она. Из прихожей донесся голос директора автозаправки:
– Зоя, что, Сережа уже ушел? Кстати, я заметил, что он немного похож на тебя. Это наводит на мысль, что...
Тут перед ним возникло пышущее гневом лицо Зозо.
– Я не Зоя! А Зозо!!! И тебе уже пора, милый... – свистящим шепотом проговорила она и, обиженно поджав губы, захлопнула дверь перед носом удивленного ухажера.
* * *
Мефодий немного промахнулся, телепортировав прямо на стол Улиты. Та, чуть не поперхнувшись конфетой о такой наглости, которой, по ее мнению. Могла похвастать только она.
– Опа-на, Синьор Помидор явился, не запылился! А ну-ка счаливай отседова, иначе без ног останешься!
Меф чудом увернулся от просвистевшего мимо лезвия рапиры и в два прыжка оказался у парадной двери выхода. Но тут перед ним материализовалась ведьма, подозрительно прищурившая ехидные глаза.
– Куда это мы скачем, зайчик мой? У деда Мазая сегодня плотный график, таких длинногих он на борт не берет.
Меф попытался было обойти Улиту, на та была серьезно намерена не пущать всяких, кто не прошел фэйс-контроль.
– Улита, отойди! Мне нужно к Даф! – взмолился он.
– А что случилось с нашей девочкой? Котика потеряла? – с издевкой спросила ведьма, не понимая, что уже перегнула палку.
В глазах Мефодия зажегся опасный огонек, который предупреждающе заметался в расширившихся черных зрачках повелителя мрака. Улита испуганно отшатнулась, пропуская Мефа. Он быстро пересек улицу и оказался в узком тупичке. У самой стены в грязной луже кто-то неподвижно лежал. Мокрый и безжизненный комочек, прижавшийся к кирпичной стенке. Это была Даф... Вокруг нее толпилась противно хихикающая нежить. Она обхватила Дафну за руки и за ноги, усердно стараясь протиснуть ее в канализационный люк. Волосы Мефа взметнулись от горячей волны потока магии, обрушившейся мощным цунами на нежить. Ее в одно мгновение смело, давая дорогу четырнадцатилетнему парню, в глазах которого все еще плескалось бушующее магическое пламя.
Мефодий легко, как пушинку, поднял Дафну на руки. Голова девушки опустилась ему на плечо. Ее лицо было измождено ожиданием и горем от потери последней капли надежды. Холодный лоб облепили мокрые белокурые пряди. Даф металась в бреду, обессилено качая головой и моргая помутневшими глазами.
Улита, отправившаяся следом за Мефом, увидела Дафну, которую молча нес на руках Мефодий. Ведьма, ничего не спрашивая, стала шагать рядом с Мефом, убирая с лица Даф налипшие волосы и что-то шепча надо лбом девушки. Та перестала бормотать и обмякла, погрузившись в оздоровительный сон.
В резиденции мрака ее отнесли в комнату, где их встретил дикий мяв Депресняка. Адский котик прыгнул на хозяйку и стал аккуратно вылизывать ее лицо своим горячим шершавым язычком.
Улита и Мефодий опустились рядом с кроватью и некоторое время молча созерцали старания Депресняка. Наконец, Меф сказал:
– Она что-то говорила. Кажется, про какой-то отказ...
– Может быть... – начала Улита, но тут же замолчала. Все было слишком очевидно.
– Но как они могли с ней так поступить?! – взорвался Меф.
– Светлые – слишком принципиальны, - с горькой усмешкой сказала ведьма. – Насколько я понимаю, ей отказали только потому, что она отравила Троила...
– Но ведь она невиновна… - прошептал Мефодий, поворачиваясь лицом к спящей Даф. Депресняк, сидящий у нее на груди, посмотрел прямо на Мефа. В его красных глазах читалось сожаление и укоризна.
* * *
... Вокруг разбегались смутные тени, словно мелкая рябь по черной воде... Откуда-то доносился еле слышный шепот мягкого, ненавязчивого голоса. Но Даф не могла понять, кому он принадлежит. Девушка блуждала в темноте своего подсознания, безуспешно пытаясь найти выход.
Внезапно перед ее лицом распахнулась дверь, из которой мощным потоком бил яркий небесный свет. Переступив порог, он принял Дафну в свои мягкие и теплые объятия, в которых было что-то бесконечно заботливое и доброе. Голос, прежде тихо нашептывающий на ухо, стал отчетливо слышен, будто его (или все-таки ее?) обладатель стоял прямо напротив Даф.
– Сейчас, милая моя, нам с тобой нужно решить, какую судьбу ты для себя выберешь. Мучительное служение Мраку или спокойное, но бессмысленное существование в мире смертных? Твой выбор, Дафна.
Девушка опустила глаза, не зная, что ответить. Она понимала, что теперь, стоит ей оступиться, как все рухнет, исчезнет, разобьется на тысячи мельчайших осколков, которые она никогда не сможет собрать воедино...
Мефодий... его глаза... белокурые волосы... сильные и одновременно нежные руки... Эдем, деревья, животные, Депресняк... Все это мелькало перед глазами Даф, все больше и больше вонзаясь в сердце отравленной стрелой. Девушка сжала кулаки, когти глубоко вошли в ладони. С них закапала алая, как миллиарды рубинов, кровь со сверкающими искорками далеких и мерцающих в холодном спокойствии звезд. Боль стала постепенно приводить в чувство Даф. Она тихо, словно опасаясь своих слов, сказала:
– Я, Дафна, - каждое слово отражалось многоголосым эхо, которое то испуганно дребезжало, то твердым басом возвращаясь обратно к девушке, - ...согласна стать...
To be continues...=)
З.Ы. Скорого продолжения фика не обещаю, но то, что оно будет не менее захватывающим, даю все 300%.
